9 / 24
8
Я глажу их, пытаясь хоть немного успокоить. Тщетно…
Мне прекрасно известно, что после того, как на собак на-
денут упряжь и подсоединят с помощью постромок к по-
тягу, они успокоятся лишь тогда, когда отправятся в путь. Им
сейчас хочется только одного — бежать, бежать, бежать…
Я прохожу вдоль всей упряжки до Бюрки — собаки,
стоÖщей самой первой. Она единственная, кто не под-
прыгивает и не выражает каким-либо другим образом
свое нетерпение. Бюрка смотрит на меня оценивающим
взглядом, следит за моими действиями. Она обращает
внимание на малейший из моих жестов, скрытый смысл
которых ей понятен. Она знает, что раз я еще не встал по-
зади саней, то надеяться пока не на что. Ей хотелось бы
объяснить это остальным, но те не хотят ничего понимать.
Кажется, что она сообщает мне это с немного усталым
и чуточку снисходительным — но тем не менее добро-
желательным — видом. В конце концов, остальные со-
баки всего лишь подростки!
Я пристально смотрю на Тихий океан, чтобы получше
запомнить символический вид. Именно здесь находится
исходный пункт этого — немного безумного — проекта,
который мне удалось организовать, — «Дикая одиссея»,
шесть тысяч километров от побережья самого большо-
го океана до берега самого большого в мире озера. Через
Дальний Восток, Маньчжурию, Северный Китай, Монго-
лию и Сибирь.
— Бюрка, знаешь ли ты, осознаешь ли,
что
нас ждет?
Она смотрит на меня глазами, полными любви, словно
пытаясь сказать, что, даже если и не понимает точного
смысла моих слов, она все равно мне всецело доверяет
и без раздумий отправится со мной куда угодно…
— Я рассчитываю на тебя, красавица моя. Ты мне бу-
дешь очень нужна.